"Ночь. Темно. Горят прожектора. У расчёта радиолокационной станции П-14 выходной. Нас перекрывают мыс Николая, мыс Желания и наша станция П-12. Мне выпал наряд на кухню. После учебки на 600 курсантов, здесь лафа - всего 35 солдат. В 2 часа ночи подъем. Задача - когда встанет повар - вода в котлах должна кипеть. Заправил печь - дрова, уголь. Надо растопить: разломать ящики. Их полно, так как всё в консервах.

Вышел на улицу, смотрю по сторонам: прожектор с крыши роты светит в лицо, в тени «сугроб» - трактор, что стоит в ремонте. Второй сугроб. Приглядываюсь, жёлтого оттенка. Не сугроб! Огромный самец белого медведя.

Дёрнул ногой назад, до двери на кухню один метр. Там куча железа, а значит будет чем защититься. Нога стукнула о короб с отоплением, гну ногу - не перешагнуть короб, не повернувшись спиной к голодному гостю. Кто повернулся - на дембель не попал. Ещё хорошо, что медведь не Бурый, что привык сутками выжидать, пока вылезет нерпа. Шагать нельзя.

Мороз. Я раздет - вышел на секунду, но мне тепло. Общаемся:

- «Вот ты меня съешь. Что, интересно, матери напишут? На боевом посту или медведь съел?»

 Стоит слушает, кушать хочет. Кухня вкусно пахнет. Ситуация патовая - нам не разойтись. Февраль, до дембеля чуть больше полгода.

Нас разделяет пять метров, в то время как прыжок этого «танка» – шесть. Долго спокойно общались, думал, что совсем спокоен. Оказывается, чуть-чуть нервничала моя нога. Спасли сапоги. Форма одежды - валенки. Долго стучал каблуком по снегу и откололся кусок снега, утрамбованного ураганом. Осталось поднять - хоть что-то будет. Продолжаю спокойно разговаривать, одновременно очень медленно приседаю. Подымаю тяжёлый, как лёд, кусок и резко кидаю ему в голову. При этом говоря нехорошими словами - какой он «редиска», чуть громче сирены. Медведь прыгает назад и убегает за угол роты. Вскакиваю на короб с трубами и в роту.

 Минус 45, раздетый. А было совсем не холодно."

Козинский А.М.